Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Новшества по ЕРИП и пенсиям, судьба тарифов ЖКУ и дешевая мобильная связь. Подборка важных изменений, которые еще ожидают нас в 2025-м
  2. Чиновники собираются ввести изменение по валюте. Совет Республики утвердил новшество, на очереди — Лукашенко
  3. Путин нашел причину, по которой, по его мнению, невозможны мирные переговоры, и постоянно говорит об этом. Что стоит за его словами — ISW
  4. «Быстрее бы все это закончилось». Поговорили с рабочим беларусского завода, помогающего России делать снаряды для «Градов»
  5. Для «тунеядских» и пустующих квартир задним числом ввели новшество. Оно вряд ли понравится владельцам такой недвижимости
  6. В списке политиков, которые поздравили Лукашенко с «победой» на выборах, появились новые фамилии
  7. В Вашингтоне пассажирский самолет столкнулся с военным вертолетом, оба упали в реку. Есть погибшие
  8. «Отомстить за этого самого Васю». Пропагандист признал, что вторгшиеся в Украину россияне убивают и пытают людей, и разгневал Бондареву
  9. По рынку труда хотят ввести изменение — отказаться от продления контрактов. Это как — поясняем
  10. Холода возвращаются, и не в одиночку. Синоптики — о погоде в первые выходные февраля
  11. Через несколько месяцев появится существенное изменение по пенсиям. Надо совершить одно важное действие, чтобы не остаться без этих денег
  12. Лукашенко подписал указ, о котором чиновники «забыли», но документ затрагивает практически каждого жителя страны
  13. Политэмигрантка поехала в отпуск в Венесуэлу — и была задержана полицией. Рассказываем, что было дальше и какой беларуска увидела страну
  14. Генпрокуратура Литвы отправила неоднозначное письмо по поводу паспорта Новой Беларуси. Оно оказалось в распоряжении «Зеркала»
  15. Проверки и разборки между владельцами. В Минске признали банкротом частный медцентр


Операторы российских смертоносцев, которую ночь расстреливающие Одессу, могут собой гордиться. В ночь на 23 июля они, что называется, плюнули одесситам в самую душу. Избрав в качестве целей гражданские объекты, в этот раз они угодили по меньшей мере в два исторических памятника — Дом ученых и Спасо-Преображенский собор. Рассказывает автор «Новой газеты Европа» — одессит Андрей Додярук.

Фото: Влада и Константин Либеровы, t.me/V_Zelenskiy_official
Фото: Влада и Константин Либеровы, t.me/V_Zelenskiy_official

Дом ученых для одесситов не просто «важное культурно-общественное учреждение». В первую очередь это своего рода памятник меценатству и благотворительности. Дело в том, что расположен Дом ученых в особняке графов Толстых.

Три графа Михаила — Михаил Дмитриевич, Михаил Михайлович и Михаил Михайлович (младший) — отметились поддержкой ряда благотворительных учреждений, Оперного театра, Городской публичной библиотеки и первой в Одессе станции скорой помощи. При этом одесские Толстые не были богачами, с барского плеча время от времени отстегивавшими деньги в ответ на слезные просьбы сборщиков пожертвований по подписке. Они активно участвовали в жизни Одессы, избирались в местную Думу, занимали высокие для города посты и выступали инициаторами ряда важных проектов. Короче говоря, были эталонными «столпами общества».

Именно поэтому отношение к дому Толстых у одесситов особое. И именно поэтому удар по нему воспринимается крайне болезненно.

Также, а может и более болезненно, воспринимается прилет по Спасо-Преображенскому собору — главному православному храму города. Основная часть собора была создана во времена правления знаменитого Дюка — герцога де Ришелье — под руководством архитектора Франца Фраполли. В 1936 году по решению большевиков храм взорвали, но после распада СССР восстановили на частные пожертвования одесситов (и не только одесситов).

Одесса после российского ракетного удара, 23 июля 2023 года. Фото: instagram/libkos
В Спасо-Преображенском соборе после российского ракетного удара, 23 июля 2023 года. Фото: instagram/libkos

Сегодня сложно представить, каково это было — в постперестроечном хаосе запускать подобный проект и собирать на него средства. Как и рассказать, что значило для людей, переживающих не самые легкие времена дикого капитализма и первоначального накопления капитала, отщипнуть немного от своих невеликих доходов, чтобы внести лепту в воссоздание одного из главных одесских символов. Причем жертвовали не только православные и не только верующие. Хватало и атеистов, считавших, что храм следует вернуть городу, в первую очередь как важную составляющую архитектурного ансамбля Старой Одессы.

Спасо-Преображенский собор стал своего рода памятником обновленной одесской общины, снова, как и в полулегендарные времена XIX века, продемонстрировавшей умение создавать что-то «всем миром». Именно поэтому ночной удар ракетой по собору заставил страдать каждого одессита — вне зависимости от того, в кого и во что он верит.

Кстати, о вере. По иронии судьбы Спасо-Преображенский собор до сих пор принадлежит к Украинской православной церкви Московского патриархата. Более того, в 2010 году его освятил патриарх Кирилл… Интересно, как глава РПЦ и его прихожане сами для себя оправдывают варварские обстрелы Одессы?

Но вернемся к настроениям горожан. Как вы понимаете, жить в положении расстреливаемых, мягко говоря, довольно неприятно. На момент написания этих строк известно об одном убитом и 19 раненых (всего, по данным городских властей, ранения получил 21 человек. — Прим. ред. «Зеркало). Судя по моим наблюдениям, большая часть одесситов трансформируют свою злость по этому поводу в усилия по поддержке армии и сил обороны в целом. Кто волонтерством, кто донатами, а кто, не дожидаясь повестки, отправляясь в военкомат.

Одесситы разбирают завалы в Преображенском соборе. Видео: телеканал FREEДОМ

Еще раз спасибо всем, кто волнуется. Одессе больно, но она жива и держится.

В результате обстрела центра Одессы, пострадали 25 памятников архитектуры, в том числе Спасо-Преображенский собор, Дом ученых, жилые дома XIX — начала XX века. В Министерстве культуры и информполитики Украины сообщили, что в связи с этим готовят обращение в Комитет всемирного наследия ЮНЕСКО и Комитет второго протокола Гаагской конвенции (Комитет по защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта. — Прим. ред.).